В небольшом эссе «Человек и техника» (1931) Освальд Шпенглер, продолжая начатые им в трактате «Закат Европы» рассуждения о цикличности мировой истории и упадке великих цивилизаций, впервые ставит вопрос о сущности техники.
Рассматривая разные этапы развития человеческого общества, он отходит от распространенного инструментального понимания техники, подразумевая под ней любую целенаправленную деятельность, «тактику жизни», связанную с борьбой — ницшеанской волей к власти.
Так, западноевропейская и североамериканская «фаустовская» культура подчинила себе природу и другие страны при помощи машинной техники, создав условия для неминуемого экологического коллапса. По мысли Шпенглера, народы Запада сами стали жертвой своих технологий: «Властелин мира сделался рабом машины».
