День прошлый, день грядущий

В течение многих лет я пытался искать ответы на эти вопросы, равно как и на ряд других, непосредственно с ними связанных. С самого начала мне было ясно, что Церковь есть консервативная сила современного российского общества, которая не желает и не может пойти по пути, который многие её чада будут воспринимать как нарушение традиции, «предательство веры», «измену православию». Но консерватизм консерватизму рознь, тем более, что в 1990-е гг. понятия либерализма и демократии во многом оказались дискредитированными. Человеку свойственно верить в сказку, даже если это «социальная сказка». Разрушение подобной веры, в нашей стране пришедшееся как раз на последнее десятилетие минувшего столетия, для многих православных (особенно из среды неофитов) стало поводом к пересмотру фундаментальных представлений о том, что есть «земная истина» и насколько Церковь должна эту «истину» утверждать, проповедуя Христа — «Путь, Истину и Жизнь».

 

В этом смысле появление среди православных верующих так называемых «неоконсерваторов», увлекающихся и увлекающих других эсхатологическими предсказаниями, не только неудивительно, но даже закономерно. Смутное время приводит и к смуте в головах. Верующие здесь не могут быть исключением. Тем более что отказ от прежних советско-атеистических установок и приход к вере для многих из них парадоксальным образом стал сопрягаться с «модернизированными» идеями социальной справедливости, с «коммунистическим христианством». Со всем этим Церковь должна была разбираться, что было весьма непросто и потому, что политические предпочтения верующих колебались от крайне правых, черносотенных и монархических, до «демократических» и «обновленческих». Не изменилась ситуация и сегодня. В новых условиях появились громкоголосые «борцы за правду», пытающиеся отстаивать её со всей страстностью доморощенных Савонарол. Как происходила сия борьба — отдельная тема, требующая спокойного и вдумчивого подхода. О борцах-«неоконсерваторах» я кратко на- писал в очерке о Русской Православной Церкви как политической силе современного российского общества.