Автор эксцентричной авангардной прозы, прекрасно-жестоких рассказов о народах Дальнего Севера и поразительных блокадных стихов, Геннадий Гор начал писать фантастику в 1960‑х. Принято считать, что жанровая литература стала безопасной нишей для перековавшегося и отказавшегося от амбиций авангардиста. Это — несправедливость. При кажущейся наивности эти тексты сложно устроены.
Используя аппарат научной фантастики, Гор пишет романтические повести о потерявшихся во времени странниках — таких же, каким был сам писатель, чудом переживший катастрофы 1930‑х–40х, уничтожившие его учителей и друзей. О катастрофах в повестях Гора нет ни слова, но скрытая точка их роста — крушение линейного времени истории и жизни, навеки выбрасывающее выжившего во время нелинейное.
Таково написанное в 1967 году «Синее окно Феокрита» — фантастическая элегия, в которой жители ХХII века тоскуют по древней Александрии, роботы читают стихи Михаила Кузмина, память оказывается единственным партнером человека, его возлюбленной и тюремщиком. Траектория штриха иллюстраций Екатерины Хасиной берет начало из того же истока — хрупкой плаcтики европейского романтизма. Графика не фиксирует сюжет горовской прозы, но умножает ломающееся и вихрящееся время его текста.
